Около тысячи детских стихотворений хранит у себя преподаватель культуры родного края чебоксарской школы № 55 Маргарита Седова. Причем это не вирши особо одаренных. Просто большинство ее учеников предпочитают выполнять обычные задания по предмету именно в поэтической форме.
А началось все лет 15 назад – с покупки двух картин Акцыновых на тему осени. «Принесла их в класс, – рассказывает Маргарита Витальевна. – Попросила детей выразить свои впечатления от картин в поэтической форме. Они включились мгновенно. С тех пор ребята, поколение за поколением, глядя на них, пишут божественные стихи. И ни одно не повторяет другое. Меня это до сих пор восхищает. Я все думала – наконец настанет момент, когда начнут строки повторяться?! Нет! С самыми преданными поэзии ребятами мы создали в школе общество под названием «Младшее крыло поэтов ОДА». Выступаем с концертами, спектаклями в музеях, выставочных центрах, на других площадках».
– Но ведь не всем дар слова дан…
– Ну и что? Самовыразиться можно прекрасно другим способом. Я ведь стихи детям тоже не сразу на пустом месте, писать предлагаю. Сначала на моих уроках они должны получить базовые знания чувашской истории, культуры. Рассказываю им о сказаниях народа, древних верованиях. И только затем прошу написать или нарисовать свои мысли, впечатления (обычное задание в рабочей тетради по курсу моего предмета). Но некоторые не просто рисуют. Вот Миша Артемьев (сейчас он восьмиклассник) сочинять, к сожалению, не может, ну не дано. Он с детства сам научился вышивать. И однажды спросил: «Можно я вышью?». Я хоть и согласилась, но не поверила. А Миша взял из учебника рисунок, причем черно-белый. Мы с ним расшифровывали символы и, исходя из этого, определяли цвета (у чувашей в этом смысле все по полочкам разложено). Получилось нечто восхитительное. Потом с помощью Мишиных работ мы изучали рунические знаки. Более того, по его вышивкам следующие поколения пятиклассников писали стихи. Сейчас Миша уже церкви вышивает.
– И все-таки откуда у вас такое непреодолимое стремление все зарифмовать?
– С детства. Бабушка со стороны отца жила в семье Ломоносовых, учителей Сеспеля. В том доме слушали стихи, любили стихи, Павел Александрович Ломоносов главами читал «Евгения Онегина». То есть это с молоком матери перешло к папе, потом ко мне. Бабушка в детстве, помню, тоже со стихами, шутками-прибаутками нас воспитывала. И мама много стихов наизусть знала. Я в детстве очень книги любила, с пяти лет ходила в библиотеку Крупской. И стихи писала с детства. Причем просто записывала текст, как слышала, мелодично, ритмично – выходили стихи. Трудно объяснить, как это получается…
– Тогда почему вы стали учителем культуры родного края, а не литературы?
– Я безумно люблю историю и закончила-таки историко-филологический факультет Чувашского университета, но именно историческое отделение. Другое дело, что передо мной стоял более серьезный выбор – между историей и физматом. В 4-6 классах у меня был замечательный педагог Борис Петрович Шарыпанов, низкий поклон ему и благодарность. Он нас учил мгновенно считать, на интуитивном уровне. Знаете, тогда, в советские времена, это был некий прорыв, его наверняка ругали за то, что он наше бессознательное «я» тревожит. Сейчас это называют инсайтом (в переводе с английского «озарение») – методом, который позволяет ребенку из глубин подсознания вызвать любую информацию. У меня был такой пример, когда ученица Тоня Подьячева просила: «Ой, Маргарита Витальевна, остановите меня, я не знаю, что пишу». А пишет она такие замечательные вещи:
«Небо, шелками обнявшее горы
И ветви деревьев – колючую правду
Осени рыжей вихры шевелюры
Ласкает последний восход».
Сознательно подходя к делу, ребенок не напишет строки с таким пронзительным настроением. А мы в школе воспитываем прежде всего что? Сознательное поведение. Между тем именно бессознательное ведет ребенка по жизни – сердечные мотивы, которые заставляют человека поступать так или иначе.
– Вы все время в этой школе работаете?
– Нет, здесь я с 1995-го года. После университета два года работала в Аликовском районе. Потом вышла замуж и в город переехала. Сначала в садик устроилась, но быстро поняла, что не умею работать с таким маленьким народом. Это потом уже наладились отношения с малышней – все-таки у меня трое детей. Но вообще мне больше нравится возраст 5-6-7 классов. Это самое творческое время, когда дети раскрываются полностью. А 10-11-классники перестают уже писать стихи, ориентируются на другое, ЕГЭ все забивает. Хотя даже среди давних выпускников остались те, кто продолжает писать стихи, например, Таня Михайлова, Катя Жаркова, Лена Вахрушева, Света Карпова. Мы до сих пор с ними общаемся.
– Родители как относятся к тому, что вы ведете уроки так нестандартно?
– По-моему, нормально. Во всяком случае, претензий никто не предъявлял. Другое огорчает. Родители почему-то не интересуются тем, когда дети выступают. Редко я видела родителей, которые бы поинтересовались, что именно пишут их дети, какие мысли в их душе – знаю, мол, что сочиняет стихи, и ладно. К сожалению, сейчас разрыв между школой и родителями все увеличивается – каждый занимается своим делом. От детей требуют хорошей учебы, оценок, чтобы поступить. То есть поступление ради поступления, а не учеба ради каких-то глубинных, истинных знаний. Вот о чем я сожалею.
– А детям эти стихи что-то дают для дальнейшей, взрослой жизни, в которой основа – все-таки рационализм?
– Конечно. Стихи помогают сохранить душу и даже переломить судьбу. У меня есть ученик Денис Игнатьев, растет без мамы, только с папой и бабушкой, в их семье трое мальчишек. Двоечник страшный. С 6-го класса этот мальчик приносит мне стихи (сейчас он в 9-м). Мы с ним ругаемся, потому что я его заставляю работать, не позволяю ему мне грубить, в общем, требую примерного поведения, но он мне каждый раз приносит стихи, не знаю, что его заставляет. Вот мы поругаемся, а потом он все равно идет ко мне со своими стихами. Я их проверяю, подсказываю, где рифму поправить. В стихах он выплескивает все свои переживания, которые никогда бы не высказал вслух окружающим. Сейчас вот он попросился ходить со мной нырять (я 15 лет уже моржеванием занимаюсь). И мы это сделали! У нас с ним очень сложные отношения, но нас связывает поэзия. Благодаря ей я понимаю, что этот ребенок совсем не такой плохой, каким хочет казаться.
– А с собственными детьми как складываются отношения?
– У меня замечательные дети, которые всегда мне помогали и продолжают помогать. Коля, старший, уже женился. На очень стареньких компьютерах, которые страшно тормозили (это был 2003 год), мы делали с ним международный проект «Мой диалог» от ЮНЕСКО совместно со школой-партнером из южноливанского города Сайда. Кроме того, переводили в стихах на английский язык книги об обычаях, традициях чувашского народа. Результат ушел в Париж, в штаб-квартиру ЮНЕСКО, и нам прислали грамоту.
Иван, средний, непростая личность. В 5-м классе этот ребенок, который учился через пень-колоду, выразил страстное желание научиться играть на скрипке – наслушался классики, когда я ему включала для релаксации Баха. И в 7-м классе уговорил меня, отвела его в музыкальную школу. Он мне помогал делать замечательнейшие проекты, мы с ним выступали в 2005-м на «Кострах Сеспеля».
Младшенькая, Валя, стихами говорит чуть не с младенчества и подружек своих «заразила» этим. Причем специально я ее не учила. Я, повторюсь, вообще никого идти в поэты не заставляю, в том числе в школе. Предлагаю детям на выбор стихи писать или как-то по-иному выразиться. Выбирают стихи – это же интереснее. У нас это называется игра в поэтов. И первый шаг – сесть прямо и проговорить желаемое первой сигнальной системой – мимикой и жестами, молча, то есть настроить на работу правое полушарие, ответственное за бессознательный подход. Это уже методика, которая записана в 2006 году, у меня авторское свидетельство есть. Называется «Моделирование навыков стихосложения». Мы с ученицей Катей Жарковой к этому шли долго, года три оформляли.
– Ваша жизнь переполнена событиями, занятиями, людьми, увлечениями. Насколько я знаю, вы еще в походы ходите, кошек любите, занимаетесь серьезно йогой, астрологией. Что же все-таки на первом месте?
– На первом месте – дети. И свои, и школьные – все во взаимосвязи. На втором, пожалуй, здоровье. Его надо поддерживать. Поэтому к моржеванию прибавилась еще и йога. Ну а поэзия идет через всю мою жизнь, это часть души. Кстати, во Франции скоро должна выйти моя книга стихов «Через край», этим вопросом занимается Елена Карапетян, которая была библиографом Геннадия Айги.
Беседовала З. Шитлаева